Над рекою над Уралом
Небо синее, как шелк.
На походе стал привалом
Над Уралом пятый полк.
Бьют отбой. На берег глухо
Волны падают, плеща.
Тянет от походных кухонь
Знойным запахом борща.
Славный отдых! Понемногу
Возникает разговор,
На каменьях у дороги
Разгорается костер.
Пламя пляшет над Уралом,
Дым извилист и ленив.
Запевает запевала,
Набок голову склонив.
Ночь разбужена глухая,
Растревожена, и вот —
Над кострами полыхая,
Широко крылом махая,
Песня тронулась в полет,
Пролетела над волнами,
Улетела за курган…
— Только что же вместе с нами
Не поет наш капитан?
Только что же в отдаленье,
Над водою, на краю,
Уронил он на колени
Буйну голову свою?
На лице его печальном
Думы складками легли.
Тут ребята замолчали,
К командиру подошли
— Песня на исходе.
Товарищ капитан,
Что не подпоете,
Товарищ капитан?
Иль припомнили нечаянно
Горе, черную беду?
— Было,— говорит начальник,—
В девятнадцатом году.
По Заволжью, на Урале
Мы грозой долины жгли,
Под Магниткой запевали —
Откликались Жигули.
Здесь ходила наша стая,
Здесь мы с бандами дрались,
Звали соколом Чапая,
Соколятами звались.
Помнят степи, помнит камень,
Помнит чистая вода,
Как глухими камышами
Кралась черная беда.
Ночь была тяжелой, хмурой,
Мелкий дождик бил в лицо.
А к утру на камнях бурых
Взяли сокола в кольцо.
В смертном ливне силы слабли,
Сатанела вражья рать,
Мы крестились жаркой саблей
Перед тем, как умирать.
Мы последние патроны
Сберегали на врага.
Выручай, камыш зеленый!
Выручай, Урал-река!
Пощади, огонь летучий,
Пулемет, осечку дай!..
…Здесь
под этой самой кручей
Сгинул соколы, Чапай…
…Замолчал, затих начальник.
Мы склонились, не дыша.
Ветер падает печально
В тихий шелест камыша.
Шевеля прибрежный камень,
Пробирается река,
Беспокойная, как память,
И, как память, глубока.
И в немых ее глубинах
Отблеск плавает багров,
Словно бродит н поныне
Здесь чапаевская кровь,
И над ней, готовы к бою,
В тишине ровняя ряд,
С обнаженной головою
Пулеметчики стоят.