В МЕТЕЛЬ

В МЕТЕЛЬ
Тот февраль проявляется четко и ясно,
чуда потребность когда переходит в голод:
я – учащийся третьего «бэ» класса
по замерзшему озеру бреду в школу.
Чем неспешней шаг, тем скрип снега натужней –
Знать дает, что я к этому миру привязан…
Погружаюсь в себя, а все то, что снаружи
машинально ловится краешком глаза.
Серый завод – в дымке лежит и курит
собственную трубу… Устье Карны венчая,
слева кошкой выгнулся мост, там, воркуя,
падает в речку вода… И не узнавая
до оскомины знакомой картины,
вдруг задохнулся от удивления: что же –
вроде бы здесь я, но как бы наполовину;
вроде бы умер – и только сейчас ожил?..
Одновременно в самую эту минуту –
от белого берега отделено
над желтым зданием пединститута
старательно крыльями машет ворона.
(Кстати, в том институте придется учиться –
он не только по виду такая казарма).
…Значит, прежде, чем мне удалось родиться,
кто-то всё это до мелочей показал мне?..
Кто же так троешнику потакает?
(В школе и дома всегда бы так было).
Плачу – а жажда свободы такая,
будто под ранцем прорезались крылья.
Зрелись вверху иные пути и дороги
мигом одним… а, может, в течение часа? –
время не в счет. Но тут-то и вспомнились ноги
долг свой – я же всё-таки к этому миру привязан.
И, словно лунатик, я прошествовал вскоре
сквозь вестибюль, не заметив, как тихо
и непривычно сейчас в коридоре,
густо пропахшем паркетной мастикой.
Может, очнувшись, я бы и принял, как чудо:
«Посмотрите на этого типчика, дети!»…
Но в ушах ещё пела вода на запруде.
…И теперь я уже не боялся смерти.

Павел Прагин