Степью,
в хлебах и травах по пояс,
версты отсчитывает
скорый поезд.
Весь зеркальный,
плацкартный,
с которым
сразу
здороваются семафоры.
Едва завидят,
как лучшему другу
тянут
единственную руку.
И вдруг
семафор
теряет разум,
косится
кровью налитым глазом:
скорый
останавливается в степи —
дорогу
товарному
уступить.
А тот
выползает из-за поворота,
совсем не зеркальный,
другого рода.
Медленно
тянется
эшелон.
Платформа.
Цистерна.
Платформа.
Вагон
Платформа со щебнем.
Платформа с лесом
С кирпичом.
С листовым железом.
И на вагонах —
по красному белым —
„годен под хлеб”
написано мелом.
Медленно
тянется
состав.
Паровоз —
железный,
и то устал:
от паровоза
и до хвоста
платформ и вагонов
около ста.
А скорый
ждет терпеливо в ноле,
повинуясь
диспетчера юле.
Сигнал!
И снова,
в хлебах по пояс,
мчит
застоявшийся скорый поезд.
Мчит,
наверстывая версты,
в зеркальные окна
глядятся звезды.
Но, вспомнив встречу
у семафора,
товарному
позавидует
скорый.
Извините, комментарии закрыты.