БОРЬБА ЗА КАДРЫ

БОРЬБА ЗА КАДРЫ

В кабинет директора обувной фабрики заходит молодой гражданин Иванов но вопросу трудоустройства с заявлением в руках. А в заявлении этом все как полагается: “Прошу принять меня на работу по такой-то специальности”. Директор берет в руки заявление, читает, крутит его и так и этак, потом задает Иванову такой вопрос:

— Где до этого работали?

Иванов отвечает.

— А где трудовая книжка?

— Я, — говорит Иванов, — со старого места работы еще не уволился. Если вы согласны меня принять, рассчитаюсь.

— Ясно. Приходите завтра, — говорит директор и Иванов уходит.

Не успела за Ивановым закрыться дверь, как директор поднимает телефонную трубку, набирает номер.

— Алло, это ты, Адам Максимович? Здравствуй, с тобой говорит директор обувной. Ну как прозябаешь? Нормально? И с планом порядок? Счастливый. Слушай, вопросик к тебе имеется У тебя работает некто Иванов, механиком? Что он из себя представляет? Зачем это мне? На работу просится, не знаю, чем ты ему не угодил. Да. Заявление принес. Не брать? Почему? Намучаюсь с ним? Что ты говоришь! Пьет, как лошадь? Плюс к тому и бабник? А-я-яй. Еще и кляузы пишет? Вот паразит! Слушай, а сколько он у тебя работал? Каких-то двенадцать лет? И ты с ним столько мучился? Да я бы его, нахала, сразу выгнал. Зачем с таким церемониться! Ну спасабо, спасибо, Адам Максимович, за информацию. Очень благодарен тебе. Всего доброго.

“Т-экс, — повесив трубку, задумчиво побарабанил директор пальцами по столу. — Ишь, как он его распатронил. Ясно одно: хороший спец, отпускать такого жалко, вот он на него и покатил бочку, чтоб, значит, отбить у меня охоту. Но мы, браток, тоже не лыком шиты, нас так легко не проведешь”. И директор, подвинув к себе заявление Иванова, взял ручку и размашисто написал: “Принять”.

Не успел директор поставить под резолюцией дату и подпись, как в дверь снова постучали и на пороге кабинета возник новый посетитель по фамилии Петров.

— Я по вопросу устройства на работу, — с ходу сказал Петров и положил на стол директора заявление.

Второй посетитель был такой же осторожный как и первый. Он тоже со старого места работы еще не рассчитался, и, естественно, по этой причине трудовой книжки с собой не имел. Вызнав где гражданин Петров трудится, директор, как и в первом случае посоветовал посетителю придти завтра, и, приняв его заявление, отпустил.

Когда Петров ушел, директор снова оседлал телефон и стал наводить о новом посетителе справки.

— Андрей Антонович? Мое тебе почтение, дорогой. Узнал? Как поживаешь? Радикулит замучил? Сочувствую, на курорт съезди что ли. Ездил? Не помогло? Чтоб твоему радикулиту пусто было. Худо дело. Слушай, Андрей Антонович, вот тут твой Петров ко мне на работу просится. Заявление принес. Как ты думаешь, взять мне его или нет? И вообще, расскажи что он из себя представляет. Ты чего закудахтал, словно курица? Не хочешь отпускать? Бесценный работник? Дружинник? В рот не берет? Золотые руки? Надо же. Действительно со всех сторон порядочный парень. А почему увольняется? Не знаешь? Да не плачь ты и не скули, будто от тебя все хорошие спецы тягу дают. Ладно, привет жене, деткам. Будь здоров.

“Ну и прохиндей, — положив трубку, подумал об Андрее Антоновиче директор. — Ишь как соловьем защелкал. Хочет сбыть дружочек порченый товарец? Не выйдет. Мы, брат, сами с усами. У нас и своих таких хоть пруд пруди”. Подвинув к себе заявление Петрова. директор наложил резолюцию: “Отказать”.

В. ШАБАЛТАС.