ЗАЩИТИЛ

ЗАЩИТИЛ
Председатель товарищеского суда постучал карандашом по графину, призывав к порядку:

— Кто еще хочет сказать про Кутузкина?

— Можно мне? — И из дальнего угла стал пробираться к трибуне невысокий молодой человек с копной рыжих волос на голове.

— Говорите, Веселов, — разрешил председатель.

Став за трибуну, Веселов оглядел полупритихший зал, откашлялся:

— Вот вы тут судите Кутузкина за прогул. А какой, скажите на милость, это прогул, ежели человек, придя со свадьбы, целый день болел. Внутри у него, как в доменной печи пылало. Температура сорок градусов. Ну, естественно, вызвали врача. Пришла она. Два вершка от пола, в белом халате, как в ризе поповской до земли. Повела носиком, мол, алкоголем пахнет. А нюхала она, извините, этот алкоголь? А может, человек спиртом растирался… Изнутри. Ну и не дала больничный. Врач называется.

Вдруг Веселов внезапно схватился рукой за грудь, чуть-чуть покачнулся и полез в грудной карман. Вынув оттуда плоскую бутылку из-под одеколона, он ловко отвинтил пробку и приник к горлышку губами Удивленно приподняв очки, председатель наблюдал, как содержимое бутылки постепенно исчезло в Сашкином горле. Последний глоток был громким, с присвистом. Вытерев рот рукавом, он понюхал пробку и, облегченно вздохнув, пояснил:

— Извините, сердце пошаливает. Приходится сердечные капли с собой таскать… Валидольчик растворяю и ношу с собой. Здорово помогает!

Глаза Веселова заблестели.

— Соседи, значит, мы с Кутузкиным. Пьем, можно сказать, из одного стакана… воду, конечно. Знаю его, как себя. И скажу вам по секрету: душа человек! Отличный семьянин и хозяин. Взять, к примеру, меня. Когда, случается, малость подзаложить — домой хоть не иди. Слаб я, товарищи. Жены боюсь… Так шутя огреет чепельником меж лопаток — неделю чешешься. Поэтому я стараюсь к ней колобочком подкатиться: в магазинчик сбегаю, полы подмою. Известно, когда еще на ногах… Стыдно! А Кутузкин не такой. Не-е-т! Он частенько приходит домой «под мухой», а жена — ни слова. Она тогда сама хе-хе… старается из дома сбежать… чтоб посуда была целая, потому что Кутузкин астрономией увлекается — летающие тарелки ему нравятся.

— И детишки у него воспитанные, культурные. Тянутся к свету от того и лампочек в подъезде нет. А вот младшенькой, ей шесть годочков только, такая тоненькая, как былинка, прибежит к нам и этаким тихим голосочком:

— Тетя Поля! Дайте рассольчику — папе плохо!
Смотришь на нее и слезы вытираешь: ведь только говорить научилась, малявка, а уже папу спасает.
Или вот, к примеру, другая картина. Заставь моего Петьку в магазин за папиросами сбегать: ни в жисть! А вот у Кутузкина все наоборот. Старший, который по лампочкам специалист, соберет дома все бутылки и в магазин. А за эти деньги хлеб покупает. Деловой парень!

— Вот тут товарищ Непомнящий катал Кутузкина в грязи, как мог. Не зря у тебя, дружок, фамилия такая. Забыл ты, дорогой товарищ, как дачу отделывал, а Кутузкин тебя материалами снабжал. Одних белил он тебе перебросил 20 килограммов через фабричный забор. А ведь рисковал Кутузкин. Или взять товарища Редькина. Если бы не Кутузкин, ему бы окно в клетку было обеспечено. Всех выручил, всем угодил, а вы его как Иисуса Христа распинаете.
«Спасибо, защитил. Плюет в душу и тут же вытирает белым платочком», — подумал подсудимый Кутузкин. — И зачем я ему в обед четвертинку ставил?»

— Все ясно, товарищ Веселов. — Председатель товарищеского суда поднялся из-за стола. — Дело товарища Кутузкина передается в прокуратуру.

В. ШАБАЛТАС.