САМАЯ ДЛИННАЯ НОЧЬ

САМАЯ ДЛИННАЯ НОЧЬ
В подъезде Николай по привычке открыл почтовый ящик и с пачкой газет извлек конверт. «Наверное, от сына, — подумал он». В этой темноте все равно не разберешь от кого письмо.
Кот Васька, требовательно мяукал, выражая тем самым крайнюю степень своего недовольства долгим отсутствием хозяина. «Да не ори ты. Сейчас дам тебе чего-нибудь, а пока попей молока. Договорились?» Налив коту молока, Николай с удивлением отметил, что в одинокой квартире он привык разговаривать с котом, как с членом семьи.
Вот уже два года как он овдовел и жил однообразной и неустроенной жизнью холостяка. Работа — дом — командировка, изредка рыбалка, еще более редкие гости и т. д. Попытки соседей и друзей как-то ввергнуть его опять в семейные узы наталкивались на упорное нежелание Николая обсуждать эту тему как бесперспективную. Однажды на рыбалке его друг Василий, как всегда, безаппеляционно заявил ему буквально следующее:
— Я вот, Коля, пока закусывал, пришел к одному выводу. Хочешь послушать?
— Ну давай, давай. Очень интересно. Что ты еще придумал?
— Ну так слушай. Жениться тебе нужно, и притом немедленно.
— Вась, сколько можно на эту тему говорить? Хватит, надоело.
— Ему, видите ли, надоело. А мне, может, на тебя такого тоже надоело смотреть. Скоро в мухомора превратишься от такого житья-бытья, выбери бабину по вкусу да и живи. Сын устроен. Жилье и работу имеешь. Хочешь, познакомлю с одной. Ох и здоровая, вроде русской печи.
Заметив по лицу Николая, что тот не имеет ни малейшего желания продолжать разговор на затронутую тему, Василий перевернулся на спину и уставился в безоблачное небо, словно увидел там нечто очень интересующее…
«Так, посмотрим от кого это нам письмо», — вслух подумал Николай. Прочтя обратный адрес он от удивления присвистнул. «Вот те на! Новости какие». Вскрыв конверт, он обнаружил короткое, всего на одну страничку, письмо. В нем сообщалось, что Лена должна приехать сегодня вечером или ночным поездом. Взглянул на часы. «Сейчас восемь, а первый поезд приходит в десять. Времени в обрез. А еще в магазин нужно сбегать. Ладно, только не рассиживайся». Через час он ехал на вокзал, и мысли его были далеко-далеко.
Лена, Лена… В прошлом году, когда он был в отпуске у матери в далеком маленьком райцентре, стал свидетелем отвратительной сцены. К матери воскресным вечером пришла сестра Николая с мужем. Скромное застолье уже заканчивалось, как вдруг с улицы понеслись крики, звон разбитого стекла, отборная матерщина. В окно они увидели бегущую женщину с окровавленным лицом, а за ней пьяного мужика, небритого и от этого еще более дикого вида. Женщина опрометью заскочила к ним во двор и уже в веранде крикнула: «Тетя Дуня, помогите!»
Кончилось дело тем, что двое мужчин быстро утихомирили дебошира, дав ему пару раз по шее. Тот в изумлении постоял некоторое время среди пыльных лопухов и, шатаясь, побрел домой. Вечер был испорчен. Николай с Валентином постояли некоторое время на улице, покурили и, как и немногие разочарованные зрители, не увидевшие достойного продолжения сцены, вернулись в дом.
— Ну, мерзавец, завтра я тебя укатаю в каталажку, — Валентин все не мог успокоиться, — Был человеком, а во что превратился. Сущее наказание на улице. Пошли руки помоем.
За столом Лена оказалась напротив Николая. Приведенная заботливыми руками матери и сестры в относительный порядок, она, можно сказать произвела сильное впечатление на него.
Утром Николай от матери узнал о Лене все. Работает воспитателем в садике, дочка замужем. Гриша, муж, спился. И отсидеть успел за хулиганство, и от водки лечился несколько раз, да все без толку…
… Пришло время уезжать. В наступающих сумерках случайная встреча с Леной на улице озадачила обоих. Николай с двумя ведрами воды словно прирос к земле, когда из калитки своего дома вышла Лена. Они поздоровались.
— Уезжаете? — спросила она.
— Да, завтра. На работу скоро уже.
— Счастливой Вам дороги.
Не чувствуя тяжести, Николай, понимая нелепость своего положения, внезапно охрипшим голосом спросил: «Можно я Вам напишу?
В сумерках было заметно, как покраснели у Лены мочки ушей и вспыхнуло лицо.
— Ой, только не домой. Скандал будет.
— А если на работу?
Боже упаси! Туда еще хуже.
Тогда я попрошу мать передать Вам.
— Хорошо.
С тем они и разошлись. Давно забытое чувство наполнило грудь Николая. Сердце билось часто, как птичка в тесной клетке. Взрослые люди, они оба хорошо знали, что всегда найдется недобрый глаз обывателя, готового приукрасить немыслимыми подробностями их случайную, а может, и желанную встречу.
Трижды передавала мать его письма и трижды он получал ответ. Письма по содержанию скорее напоминали дневники. Прошла и боялась возвращаться пора молодости с ее лихостью и необдуманностью поступков. Месяца три назад прислала мать подробнейшее письмо, в котором, помимо дел семейных, описала обстоятельства внезапной смерти от водки Григория. Смерть была такой же бестолковой и бессмысленной, как и его жизнь.
Черты лица Лены, ладная фигура все время стояли перед глазами Николая. Нужно было что-то предпринимать. А что? Известно, что когда любят — видят достоинства, когда не любят — ищут недостатки. Никому не говорил он об этой истории, даже самым близким своим друзьям: Василию — человеку и Василию — коту. Эх, Василий — человек, хорошо тебе давать советы. Хотя они и от чистого сердца, но ведь известно также, что давать советы самое разлюбезное дело, поскольку выполнять их должен другой.
И вот теперь это письмо.
— А какой же вагон?
Номер вагона не был указан. Николай вспомнил, что прямого поезда в том направлении нет. Придется побегать по перрону. «И побегаешь», — посмеялся он над собой.
Длинные дни в июле. Десять вечера, а солнце только село за деревья. С чувством непривычного волнения встретил Николай объявление о прибытии поезда. Высыпавшие на перрон пассажиры шли вдоль поезда к выходу в город мимо его наблюдательного пункта. Другого пункта не было. Не было и Лены. Николай пошел вдоль поезда вначале медленно, затем быстрее. Вот объявлено окончание посадки, а ее нет. Куда идти? Поезд ушел. Следующий поезд в час ночи. Спросив на всякий случай у дежурного по вокзалу насчет возможности дополнительных, опаздывающих и получив отрицательный ответ, начал искать место, где бы можно было скоротать время. Задача была не из легких. В конце концов местечко нашлось. В живописном окружении из чемоданов, сумок и прочей дорожной клади, в окружении детишек расположилась группа людей, видимо, родственников. Николай, спросив разрешения, сел на скамью и осмотрелся.
Журналист по профессии, много раз ездивший по стране, он привык к своеобразной жизни вокзалов. Закрыв глаза, краем уха прислушивался к разговорам вокруг. Через полчаса он знал, что его соседи братья, сестры, крестные матери и отцы, племянники и племянницы едут на свадьбу, что здесь у них пересадка, что дети хотят спать, справится ли соседка со своенравной коровой. Да, непросто оставлять хозяйство в такую пору.
Когда объявили о прибытии часового поезда, Николай опять пошел встречать Лену. Результат был прежний.
«Что делать? Может послать телеграмму туда? Чего теперь стесняться? — думал он. Кто ночью понесет телеграмму? Это же не похороны. Буду ждать», — решил он и вернулся на скамейку. Следующий поезд был в три ночи.
Сосед, мужчина лет сорока, деликатно кашлянув в кулак, осведомился: «Вы гражданин, встречаете кого-нибудь?»
— Встречаю, да никак не встречу. Пишут, что приедут, а каким поездом — неизвестно, — ответил.
Узнав, что следующий будет через два часа, сосед заговорчески придвинулся к Николаю и сказал: «Так, может, перекусим? У меня все есть».
Только сейчас Николай вспомнил, что последний раз он ел часов двенадцать назад. Отнекиваясь, он сослался на буфет, но сосед уже вытаскивал из бездонной сумки такое, что он сдался. Двое других мужчин тут же соорудили столик из чемодана и сумок. Выпил пол стакана обжигающей жидкости, закусил ломтем хлеба с домашней колбасой. Нервное напряжение спало. Их пример оказался заразительным. С улыбкой поглядывая друг на друга, и в других местах начали расстеливать сумки и открывать чемоданы. Пошли шутки. смех, кто-то уже предлагал пиво, проснувшимся детям — конфеты, лимонад. Так незаметно подошло время ночного поезда. Оказалось, что на этот поезд будет садиться многочисленное семейство этих приветливых путешественников.
И на этот раз Лены не было среди десятка-другого пассажиров. Николай помог своим нечаянным знакомым разместиться в вагоне и понуро пошел на площадь. Транспорта не было. Бойкий частник на «Жигуленке» заломил такую несусветную цену, что Николай без долгих размышлений пошел пешком.
«За час дойду. Все равно выходной сегодня», — успокаивал он сам себя. Нет мира без добрых людей. Вскоре его догнал большой водовоз, и шофер высадил его в квартале от дома. На востоке вовсю алела утренняя заря. Было тихо и пусто, только шаги по асфальту и усталость. Какая же ты длинная, самая короткая ночь в году, если нет от тебя радости и утешения.
Поднимаясь по лестнице, он не обнаружил кота, который всегда ожидал его, что неприятно удивило. Не хватало потерять еще и его. На лестничной клетке его глазам представилась удивительная картина. Прислонившись спиной к дверному косяку, на дорожной сумке спала Лена. У ее ног, свернувшись калачиком, спал кот Васька. Смешанное чувство радости и замешательства охватило его. Лицо Лены выражало усталость, умиротворенность и печаль.
Николай присел на ступеньку и закурил. Он курил и смотрел на них, видимо, принявших друг друга и доверившихся друг другу — «Что ж так сидеть? И будить жалко», — подумал он.
Тогда он слегка покашлял. Кот открыл глаза, зевнул и, ласково мурлыкая, потягиваясь и выгибая спину, кинулся ему на колени. Лена открыла глаза, еще не отойдя от сладкого утреннего сна, несколько секунд осматривалась, словно вспоминая, как и почему она здесь оказалась. Встретившись взглядом, так и сидели они, забыв обо всем на белом свете.
— Здравствуй Коля. Сидим вот с котом и ждем тебя. Где ты был? Ты разве не получил письмо?
— Получил. Целую ночь встречал тебя и не встретил. А как ты добралась?
— Приехала в одиннадцать. Попутчики посоветовали пойти через эстакаду к такси. Приехала — звоню — никто не открывает. Решила ждать. Потом кот пришел и давай меня обнюхивать и что-то рассказывать. Я думала — может, в командировке. Так и задремала…
— Господи, сколько же будем так сидеть? Сейчас я открою. Васька, веди хозяйку в дом. Согласен? И я не возражаю. Вот такие мы с тобой молодцы.

Петр Иващенко.