УДИВИТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ХРОЛЬФА-ПЕШЕХОДА

Удивительное путешествие Хрольфа-Пешехода в Страну

Черное от зимы небо выло тысячью варгов, хлестало по лицу колючим снегом и крутило белые столбы. Дикая охота во главе с Одноглазым которую ночь мчалась в поисках лютых героев, и злой от безделья Хрольф-Пешеход, выбираясь из дома, сегодня явственно услышал лай безголовых призрачных псов.

Взяв добро в монастыре на севере Нортумбрии, его дружина пришла на зимовку на этот островок, и второй месяц торчала без дела. Запасы браги и солонины подходили к концу, драться было запрещено, а местные девы оказались толсты и замужни.
Хрольф скучал. Он пил и спал, спал и пил и часто ходил пьяным к фьорду смотреть на застывший драккар и мечтать о весенних грабежах.

Поеживаясь под охапками летящих сугробов, он спустился к берегу, вгляделся в смутный силуэт корабля и взвыл от желания убийства.
Вместо мачты старого «Змея» из ладьи торчал жалкий обломок. Буря снесла и кусок драконьей головы на носу драккара. Это значило, что весной здесь придется задержаться – плотник и резчик дружины отправились к богам еще прошлой весной.
Ярость взяла Пешехода.

– Женовидный муж! – заорал он вверх. – Я вырву твой бесстыжий глаз, возлягу с твоей женой, и сожру твоих детей!

Хрольф вырвал из ножен меч и потряс клинком над косматой головой.

– Иди сюда! – рявкнул он Одноглазому, и варги завыли громче, и буря придвинулась ближе, и стало темно, как в краю трусливых мертвецов под присмотром великанши Хель.

Ветер подхватил Пешехода, которого не могла вынести ни одна лошадь, и забрал в черное от зимы небо. Оскалившись, Хрольф рассек мечом упругий воздух, надеясь хоть в последний миг жизни приблизиться к богам.

**
– Ну бля ****ец, – сказал Арбуз, передавая баттл «Охоты Крепкой» другу.
Стакан вздохнул, отпил и сплюнул. Добавить к словам Арбуза было нечего. В их любимом месте за гаражами было скучно. Подруга Ленок молча налегала на пиво – одни убытки от нее. Завтрашний день маячил беспросветной маятой на красильном цехе швейной фабрики «Октябрь». Любимые триканы «Рита» томились в шкафу в ожидании весны. Лохи сидели по домам.

– Да, ****ец бля, – ответил Стакан, притворяясь, что не замечает руки Ленка, протянутой за пивченским, и снова как следует приложился.

– Туман еще такой ваще, – заметил Стакан.

– Ваще туман, – согласился Арбуз.

Густая пелена плотно окутывала окрестности. И это угнетало еще больше – рядом с гаражами вилась узкая тропка, по которой иногда срезали путь к автовокзалу приезжие ботаны с четкими мобилами. Из-за тумана жертва могла проскочить незамеченной, а значит вечер грозил и вовсе превратиться в унылое говно.

– А меня туман прикалывает, – вздохнула Ленок.

– В смысле? – сказал Стакан.

– Обоснуй, – сказал Арбуз.

– Видите ли, – сказала она, – карта современного мира напоминает мне засиженные мухами обои – на Земле не осталось ни одного белого пятна, ибо все открыто и исследовано до отвращения: тайны ушли от нас вместе с деревянными кораблями и железными людьми прошлого. Карты средневековья кишели трехглазыми тварями, единорогами и прочими невиданными чудовищами, жившими на краю ойкумены, они звали в неведомое, где горизонты мерцали чудесными открытиями и  великими приключениями, а нам, карликам 21 века, сидящим на плечах величественных предков, осталось лишь стареть в интернетах и путешествовать по магазинам на диване. Но иногда, как в этот вечер, к нам спускается туман, облачая Землю в ее первородную тайну, и открывает дороги в иные миры. Туман возвращает нам юность человечества, говорит о главном и шепчет о вечности. А когда он отступает, мы остаемся на голом берегу повседневности унылого острова «Земля» и несемся сквозь ледяной вакуум, словно погасшие солнца, навеки оставившие надежду на встречу с настоящим чудом…

Ленок замолчала, задумчиво глядя на “Охоту”.

– Оп-па-на! – вдруг сказал Стакан.

-Чо? – оживился Арбуз.

– Ы-хгы! – сказал Стакан, протягивая руку к предмету радости.

– Не надо, – сказала Ленок в пустоту.

Арбуз вгляделся – и не поверил внезапному счастью.

Прямо навстречу хрустел сугробом плотный толкинист-«толчок» – и в полном облачении! Меховая шапка (на штукарь потянет сразу), кольчуга (надо прицениться), с мечом (по-ходу, голимый текстолит). Толкинисты в поселке водились, хоть и в небольшом количестве. Сначала они махали мечами у стадиона на окраине города, но после нескольких пацанских налетов на их сборища стали жить тихо и скрытно.

А тут такой жиганский подгон!

– Э, командир! – звонким от предвкушения голосом позвал Стакан, вставая с кортанов. – Слы, тормозни!
Стакан поднялся следом. Лохматый «толчок» послушно остановился.

**
Хрольф очнулся в сугробе незнакомого мира. Прямо над ним на высокой мачте сквозь туман тускло светил диковинный фонарь, а на темном горизонте проступали  высокие прямоугольные скалы, усыпанные колдовскими огнями.

Пешеход огляделся. Безлюдно. Ни на царство Хель, ни на Валгаллу это туманное место похоже не было. Он сплюнул, обнажил меч и двинулся навстречу неизвестности.

– Э, командир! Слы, тормозни!

Резкий голос из-за темневших на перекрестке бараков заставил остановиться.

Из-за барака приближался худощавый карлик в круглой вязаной шапочке, похожий из-за нее на маленький срамной уд.

Перемещался карлик странной раскачивающейся походкой на слегка согнутых ногах. Вслед за ним из-за угла выкатился второй карлик, гораздо шире первого, но одетый и передвигающийся точно так же.

– Иди сюда! – приказал Стакан.

– Да не ссы, клоун! – ласково добавил Арбуз.

Подошли. Стакан тронул пальцем сталь клинка.

– Ух ты бля, заточенная! – удивился он.

– А ты чо это здесь шаришься? От своих остроухих педиков отбился? – спросил Арбуз, и загоготал с другом в унисон.

– А чо это на тебе? – он ткнул кулаком в панцирную грудь Хрольфа. – Мож, тебя на металлолом сдать?
Ловким взмахом руки Стакан сбил с него меховую шапку.

– Сперва тебя на мясокомбинат, – ответил Пешеход и взмахнул мечом.

– Ой бля! – взвизгнул Арбуз, с удивлением глядя на длинную прореху на груди красивой дерматиновой дубленки.

– Ты чо такой дерзкий? – изумился Стакан, и, забыв от ярости про металлическую кольчугу, врезал лоху в дых. Отчетливо хрустнули кости кулака, Стакан с шипением схватился за покалеченную руку.

– На колени! – приказал Хрольф, отводя меч для удара.

– Слы, он дебил по-ходу, – пробормотал Арбуз. – Слы, Стакан, по-ходу…

Договорить он не успел. Наточенный клинок вонзился в плечо.

– Валим! – крикнул он фальцетом и попытался ускользнуть от неожиданно грозного врага.

Но железная рука крепко схватила его за шиворот и встряхнула.

Из нагрудного кармана драной куртки выпала недавно отжатая «нокия». Экран приветливо вспыхнул зеленым. Хрольф отвесил карлику пня и с любопытством наклонился за добычей.

– ****ец тебе! – крикнул Стакан, рванувшись на противника с открытой «бабочкой», но тут же наткнулся на выставленный кулак. Выплюнув передние резцы вместе со сгустком крови, Стакан бросился бежать и грохнулся от быстрой подсечки.

– Такой же, – сказал Хрольф, показывая зажатую в громадной лапе «нокию». Стакан понял.

– На, на, подавись, – всхлипнул он, вынимая «самсунг» из кармана джинсов.

– Свободны, – Хрольф взглянул на корчащихся в снегу карликов. Те синхронно вскочили и канули в темноту.

– А ты смелый, – сказала Ленок, выходя из гаражей, – ты как будто оттуда. Ну, из тех времен…

– Я оттуда, – сказал Хрольф.

– Лена, – смущенно протянула руку она.

Из-за поворота вспыхнули яркие фары.

– Ой, блин, забыла… я ментов вызвала. Я же не знала, что ты – это ты. Думала, обычный человек…

Хрольф улыбнулся. Он вытащил из-за пояса мобильники и нежно вложил их в теплую ладошку.

– На удачу, дева.

Две серые фигуры осторожно прибизились. Третий мент, самый толстый и главный, подошел чуть позже, на ходу изучая какую-то мятую бумажку.

– Документы, – бросил, вглядываясь в лицо Пешехода.

– Товарищ ме…милиционер, это я вас вызвала. На него напали…двое гопников напали…а он отбился, – начала было пояснять Лена, но тут главный мент кивнул подчиненным, и те бросились на Хрольфа с двух сторон. Пешеход взревел, и началась потасовка. Сначала исход битвы был неясен – обезоруженный Хрольф успешно отбивался кулаками от троих,

Лена громко визжала, но вскоре прибыл еще один патруль, и закованный в наручники Пешеход был погружен в «воронок».

– Я приплыву за тобой, – сказал Хрольф, и грохнувшая дверца с решеткой разлучила его с заплаканной девой.

**
– Ну, я ж не знал!- твердил сутулый врач. – я и предположить не мог! Он целый примерным был! Макет корабля летом в больничном дворике выстроил. Своими руками, между прочим…кольчугу из проволоки скрутил…Ну, хобби у человека…арттерапия…полезно…

– Полезно…а дрын свой железный откуда он взял?

– Ну… друзья иногда к нему приходили. Тоже реконструкторы. Только нормальные. Может, они передали, для тренировок… Да и приступов у него не было…

– Не было! – гаркнул майор. – Он этой железкой своей чуть двух человек не покрошил…И, главное, псих-психом, а из города как-то выбрался! Хорошо, по поселкам ориентировки разослали….

– Так не покрошил же! – с надеждой вздохнул доктор.
Но человек в погонах глянул так, что главврач Дружносельской психбольницы понял – одним выговором за побег пациента не отделаться. И на это раз интуиция его не подвела.

А Елена бросила работу на фабрике, уехала из поселка и поступила на истфак университета. Она живет в общаге с видом на Финский залив. Приходя с лекций и сварганив нехитрый студенческий ужин, она садится у окна и подолгу смотрит, как за горизонт заходит красное-красное солнце.

Александр Кудрявцев