НЕВИННОСТЬ

НЕВИННОСТЬ

В одной пустыне, вдали от людской суеты и грешных дел, жил великий угодник Божий. При нем был в качестве ученика юноша, которого он случайно нашел, нескольких месяцев от рождения, выброшенным возле большой дороги. Вероятно, это было внебрачное дитя какой-нибудь несчастной девушки, желавшей скрыть свой грех. Старец много не рассуждал: он счел эту находку за особое указание Промысла Божия и решил воспитать мальчика в законе Божием, чтобы он с малых лет любил бы только Бога, исполняя его святую волю и не зная людских забот и греховных страстей.

Прежде всего, он внушил ему искреннюю, безграничную любовь к Богу, выучил его молиться без рассеянности и говорил с ним только о Боге, о Его всемогуществе и Промысле, о святых угодниках и святых ангелах, как они всегда заботятся о нас и охраняют нас, и о том, как бесы постоянно стараются увлечь нас на зло. О людских же делах и грехах ничего ему не говорил.

Мальчик так и возрос в полном неведении зла, занимаясь, подобно своему наставнику, только молитвою, богомыслием, собиранием ягод и разных диких плодов для пропитания, которые в изобилии росли в этой местности, где никогда не бывала человеческая нога.

Один раз в год старец отлучался в селение для покупки необходимых вещей. Ходил он туда и обратно дней десять, так как селение находилось очень далеко от пустыни. По возвращении он ничего не рассказывал своему воспитаннику о том, что видел и что слышал.

Так что, дожив до двадцати лет, ученик его не знал ни о людях, ни об их жизни, ни об их делах.

Однажды, когда старец по обычаю собирался отправиться в селение, ученик его стал проситься взять и его с собой. Он долго не соглашался. Но, наконец, уступая его настойчивым просьбам, взял юношу с собой.

Не доходя до селения, они зашли в кузницу, где требовалось заказать какую-то вещь. Молодой пустынник был крайне удивлен, увидав в горне огонь, потому что пустынник никогда не зажигал его в своей келье, довольствуясь днем светом солнечным, а ночью – светом звезд и луны. Согревать свое жилище им также не требовалось, потому что в той стране климат был довольно теплый.

Когда кузнецы вытащили клещами из горна раскаленный кусок железа, юноша попросил позволения взять его руками.

Полагая, что он глуп или шутит, кузнецы с насмешкой подали ему клещами кусок раскаленного железа.

Но каково же было их изумление, когда он взял раскаленное добела железо голыми руками и стал рассматривать его со всех сторон, как будто бы оно было холодное.

Молодой пустынник не меньше их удивился, когда увидел, что оно вскоре почернело. Ему объяснили, что железо бывает красным не само по себе, а от огня, находящегося в горне. Тогда он попросил позволения взять с собой этого огня. Ему позволили. И он голыми руками нагреб себе горящих угольев полон подол. Но, к удивлению кузнецов, рубаха его не загорелась.

Они стали спрашивать старого пустынника, что это значит. Тот объяснил им, что ученик его не знает еще никакого греха, обладает совершенной чистотой сердца и горит любовью к Богу, почему и огонь не жжет его, так как он сам горячее всякого огня своею любовью к Богу.

Отправившись далее в путь, молодой пустынник очень удивился, увидав, что угли в его подоле также почернели, как прежде и железо, и испачкали всю его одежду.

Наставник объяснил ему, что и угли, как и железо, бывают красными не сами по себе, а от огня. И тут же по обычаю сделал ему назидание. «Вот также, – сказал он, – и душа человеческая бывает красна, если ее разжигает божественный огонь, с которым она должна быть в постоянном единении. Лишь только она удалится от него, как также чернеет и чернит все, к чему ни коснется».

При входе в селение пустынники увидали молодых девушек, которые играли и пели песни.

– Что, что такое? – спросил ученик никогда не видавший женщин и нечего не слыхавший о том, что они существуют.

– Это бесы, которые нас смущают, – отвечал уклончиво наставник.

– А почему они не страшные, а красивые, не унимался молодой пустынник.

– Ты знаешь же, что бесы принимают на себя различные виды, – с досадой сказал старец.

Но молодой человек не удовлетворился таким объяснением. Против его воли в нем пробудилось какое-то особое чувство, дотом ему неизвестное, явились новые мысли, не приходившие ему роаьше в голову. Душевное равновесие его нарушилось, самосознание помутилось, он перестал владеть своими мыслями, по телу стали ходить точно волны какие, и его неудержимо стало тянуть к тем существам, которых его учитель назвал бесами, но, как он заметил, неискренно, а лишь бы отделаться от положительного и прямого ответа.

Когда старец купил в лавке все необходимое, он спросил своего ученика, чего ему купить. Тот, не задумываясь, сказал: купи мне одного из тех бесиков, которых мы с тобой видели при входе в село.

Старец ничего не ответил юноше и поспешил уйти из села.

Между тем весть о необыкновенном святом молодом человеке, которого и огонь не жжет, быстро разнеслась по окрестностям. Когда путники стали подходить к кузнице взять заказную работу, они увидали около нее толпу народа, которая, очевидно, поджидала их. В толпе молодой пустынник увидал много «бесиков» и его как-то особенно передернуло. Не успели они войти в кузницу, как кузнецы предложили ему набрать в подол горячих угольев из горна. Все с напряженным любопытством смотрели, что будет, а кузнецы гордо стояли, как бы торжествуя, что им удалось открыть такого необычайного святого, настоящего чудотворца, которому и огонь не причиняет никакого вреда.

Но молодой человек, коснувшись огня рукою, с криком отдернул ее. Рукав его рубахи загорелся, и его едва затушили. Вся рука оказалась обожженной.

Толпа разразилась гомерическим хохотом. Кузнецы стояли сконфуженные. Они спросили старца: почему теперь огонь обжег его ученика?

Он ответил, что молодой человек, будучи в селении, тяжко согрешил пред Богом.

Все присутствующие начали насмехаться над пустынниками, выкрикивая: «Вот так святые! Вот так монахи! Только и знают, что грешат».

И пошли всевозможные остроты, предположения, догадки и сплетни, одни других нелепее.

И осмеянные пустынники поспешили отправиться в свое обиталище, и долго старший из них объяснял своему воспитаннику, как опасно грешить даже мыслями, и долго они плакали о грехах, которых живущие в миру не считают и грехами…

И. Усов (Иннокентий).